Ребенок - аутист в ДОУ: пути развития

За годы работы в ДОУ только недавно столкнулись с проблемой организации работы с воспитанниками с тем или иными ограничениями по здоровью (дети с ОВЗ). Если дошкольники с теми или иными нарушениями опорно-двигательного аппарата встречались в практике работы, то дети с нарушениями эмоционально-волевой сферы нет – это тенденция нового времени, связанная с разными причинами.

И в нашем образовательном учреждении мы столкнулись с проблемами инклюзивного образования, а именно организацией условий работы с детьми с ранним детским аутизмом. Основной формой получения дошкольного образования ребенком с диагнозом раннего аутизма в ДОУ – общеобразовательная группа. Воспитанником осуществляется воспитание и обучение по общеобразовательной комплексной программе «От рождения до школы» под редакцией Н.Е. Вераксы под наблюдением специалистов ДОУ: психолога, логопеда, медицинского работника. Комплекс мероприятий для помощи дошкольнику с ранним аутизмом в ДОУ направлен на улучшения физического и психологического самочувствия воспитанника с аутизмом, способствует формированию комфортных условий для социализации в детском коллективе группы ДОУ, помогает общему развитию личностных качеств дошкольника, воспитывает у ребенка нравственнее нормы поведения в обществе.

Родители такого ребенка могут не сознавать, что у их малыша какие-то проблемы, для них свой ребенок может казаться более ранимым, замкнутым, тихим, смирным. Первым этапом работы с ребенком-аутом является донесение до родителей информации о заболевании ребенка и рекомендации обращения к специалистам, если они этого еще не делали. Даже у здорового психически и физиологически ребенка при первичном поступлении в ДОУ могут возникнуть трудности в процессе адаптации. Дошкольнику - аутисту намного труднее и без помощи взрослых ему трудно будет ее преодолеть. Главное к чему ему необходимо привыкнуть: новые требования, новый человек – в лице воспитателя, новые формы организации своей деятельности и деятельности совместно с педагогом и другими воспитанниками, сама необходимость находиться в новом социуме, а не в привычном круге людей (мама, папа). Отсюда возникающая необходимость использование речи – нелегкий экзамен для дошкольника - аутиста. В домашней обстановке родители не замечают особенности «маленького человека», то педагогам нужно найти подход к такому воспитаннику в условиях группового общения, приложив максимум усилий. Зачастую, узнав диагноз, многие родители, бывают, не знают, что делать, как помочь своему чаду. Поэтому, работа с родителями этих воспитанников очень важна. Родителям нужно показать, что при надлежащем общении, контакте со своим ребенком, он сможет компенсировать свою особенность от других детей, достичь значительных успехов в получении обучения. Родителям нужно показать, что при надлежащем общении, контакте со своим ребенком, он сможет компенсировать свою особенность от других детей, достичь значительных успехов в получении обучения и устройстве во взрослой жизни.

Не будем здесь описывать подробно признаки раннего аутизма, выделим узловые нарушения: в социализации, в эмоционально – поведенческой области развития, на этом основана организация деятельности с аутичными воспитанниками в нашем ДОУ. Ознакомившись с оценками обследования психиатра, невропатолога, психолога, логопеда, воспитатели нашей группы простроили индивидуальный маршрут с результатом помочь воспитаннику социализироваться в ДОУ, группе.

Главная наша цель, воспитателей и законных представителей ребенка – вовлечение дошкольника в индивидуальную и совместную деятельность со сверстниками и взрослыми. Поэтому мы в работе с аутичным ребенком использовали различные формы взаимодействия, обогащая его эмоциональный и интеллектуальный опыт. Важно с аутичным воспитанником организовать контакт, говоря ему что-то обращаться одинаково по имени (уточнить, как называют родители), важен контакт глаз, единые требования родителей и других взрослых (воспитателей, сотрудников ДОУ вступающих с ним в котакт), т.к. аутистам свойственна однотипность движений, у него нет оперативного реагирования.

Мы помогали дошкольнику, понять значение, происходящих действий, событий во время его пребывания в нашем ДОУ, описывали для ребенка-аута и для всех остальных ребят все совершаемое и планируемое, что происходило с ним и окружающими. («Мы идем на зарядку, давай переоденемся в физкультурную форму; потом мы будем завтракать» и др.). В групповой комнате, раздевалке мы поместили схемы, где изображены знаки, показывающие алгоритм действий ребенка. Этими схемами могут воспользоваться и другие дети для сверки своих действий, самоконтроля, поэтому аутичный ребенок не будет выглядеть «белой вороной».

Для заинтересованности в обучении дошкольника – аутиста в ДОУ мы используем пазлы, ребусы; игры, развивающие мелкую моторику пальцев рук; используем в своей работе мнемотехнику, рекомендуем их применение и дома родителям. Такие игры, игровые приемы – ясны дошкольнику - аутисту. Осуществляя деятельность по плану, ребенок нацелен на итог, может синхронизировать свою работу с другими детьми.

Планируя работу с родителями мы организовали проект «Музей вещей» учитывая то, что дошкольникам – аутистам нравиться собирание, они могут непосредственно участвовать в этом процессе: перебирая, раскладывая, сортируя экспонаты выдуманного музея, коллекционирование присуще и другим дошкольникам, так в этот проект удалось вовлечь многие семьи. (Создан музей фантиков, киндер-игрушек, часов, ракушек). Воспитанник с диагнозом аутист оказался ценным, когда необходима работа по сортировке фантики по фактуре, ракушки по величине, бумагу по качеству.

В ванной, групповой комнате, раздевалке мы расположили зеркала для воспитанников. Дошкольник с ранним аутизмом не может определять части своего тела, плохо ориентируется в пространстве. Когда ребенок находился в групповой комнате (раздевалке), мы обращались к нему с различными просьбами, чтобы привлечь его к своему отражению, в этом помогали потешки в процессе умывания и одевания, игровые ситуации «Эмоции», «Кто это?» и др. Для развития тактильного, зрительно-тактильного, кинестетического восприятия мы использовали такие игры, как «Копилка», «Найди что опишу», «Сортировка», «Перебери крупу». Такая организация деятельности будет интересна не только дошкольнику- аутисту, но и со всей группой детей.

Во время организации совместной деятельности, включали игры с четкой последовательностью, правилами, сюжетно-ролевые игры при участии организовывались без развертывания сюжета. Для закрепления навыков каждую игру проигрывали не один раз, усложняли или меняли в игре что-то только после неоднократного повтора. Ребенок - аутист любит игры с многократным повторением движений, стереотипных действий, соответственно при организации всей группы, нужно выбирать роль по силам ему. Во время игры постоянно проговариваются действия воспитателя и действия детей, четко обозначая словами все то, что происходит с ними. Сначала аутист может не проявлять внимание, но потом включается в игру.

Для того чтобы аутист мог включаться в работу на занятиях, мы сделали разметку на клеенке для столика ребенка: отметили контур листа, карандаша, красок, непроливайки, пластилина и др.(в зависимости от вида деятельности: изо, аппликации и т.п.) для того чтобы ему было легче привыкнуть к своему столу и осмыслить, что от него требуется. Случаются спады в настроении, в работе ребенка, в этот момент ребенку воспитатели должны оказывать помощь в организации своей деятельности, при этом важно физическое взаимодействие с дошкольником: используя свои руки, как продолжение рук ребенка направляя его движения, но не настаивая на своем видении рисунка (при рисовании), поделки (при аппликации, лепке), направляя его движения во время танца.

Такому ребенку бывает иногда трудно следовать правилам, требованиям взрослых, педагога, главное воспитаннику уловить, чем заняты, что выполняют другие дети. Так же при усвоении правил важна возможность многократного повторения действия, взаимодействия с другими людьми, повторяемость требований, а главное схожесть правил (требований) педагога и родителей, схожесть да же в словесных указаниях ребенку.

Взрослые, контактирующие с таким «маленьким человеком», не похожим на других своей восприимчивостью к миру должны быть специалистами не узкого профиля, а обладать знаниями психологии, медицины, коррекционной педагогики; обладать качествами человека, способного быстро и оперативно реагировать на эмоциональные проявления ребенка – аутиста; обладать такими качествами как эмпатия, неординарность мышления, психологическая гибкость.

Светлана Чеканова
Статья «Дети с ранним детским аутизмом в детском саду»

Чеканова С. Н. учитель - логопед МБДОУ №52 г. Старый Оскол

Ребенок с синдромом раннего детского аутизма (РДА)

в дошкольном образовательном учреждении.

Встретить такого ребенка может каждый человек, который постоянно имеет дело с детьми. Детский аутизм проявляется в очень разных формах, при различных уровнях интеллектуального и речевого развития, поэтому ребенка с аутизмом можно обнаружить и в специальном, и в обычном детском саду , во вспомогательной школе и в престижном лицее. В данной статье мне хочется представить практические рекомендации из опыта работы с аутичным ребенком . В первую очередь очень важна информированность общества о проблемах детского аутизма .

Наиболее яркие внешние проявления синдрома :

- аутизм как таковой , т. е. предельное, одиночество ребенка, снижение способности к установлению эмоционального контакта, коммуникации и социальному развитию. Характерны трудности установления глазного контакта, взаимодействия взглядом, мимикой, жестом, интонацией. Трудности контакта, установления эмоциональных связей проявляются даже в отношениях с близкими, но в наибольшей мере аутизм нарушает развитие отношений со сверстниками;

Стереотипность в поведении, связанная с напряженным стремлением сохранить постоянные, привычные условия жизни; сопротивление малейшим изменениям в обстановке, порядке жизни, страх перед ними; поглощенность однообразными действиями – моторными и речевыми : раскачивание, потряхивание и взмахивание руками, прыжки, повторение одних и тех же звуков, слов, фраз; пристрастие к одним и тем же предметам, одним и тем же манипуляциям с ними : трясению, постукиванию, разрыванию, верчению;

Особая характерная задержка и нарушение развития речи, прежде всего – ее коммуникативной функции. Почти в половине случаев это проявляется как мутизм (отсутствие целенаправленного использования речи для коммуникации, при котором сохраняется возможность случайного произнесения отдельных слов и фраз). Характерны эхолалии (немедленные или задержанные повторения услышанных слов или фраз) . Он не задает вопросов сам и может не отвечать на обращения к нему, т. е. избегает речевого взаимодействия как такового. Ребенок практически не использует мимику и жесты.

В последнее время все чаще подчеркивается, что вокруг этого «чистого» клинического синдрома группируются множественные случаи сходных нарушений в развитии коммуникации и социальной адаптации. Даже если у ребенка выявляются лишь некоторые характерные черты аутизма коррекционный подход будет аналогичным для аутизма и аутистичноподобного синдрома . Дети с аутистичноподобным синдромом и с аутизмом , как таковым, встречаются и в белгородском крае, такой случай не единичный.

Первые симптомы неблагополучия.

Так как аутичного ребенка можно выявить даже в массовой группе детского сада , на мой взгляд, педагогу необходимо иметь основные представления о психологических проявлениях неблагополучного развития. Ребенок недостаточно реагирует на обращения, трудно включается во взаимодействие, не подражает, его нелегко отвлечь от поглощающих его, не всегда понятных окружающим, занятий, переключить на другую деятельность. Он все больше начинает отличаться от своих сверстников, не стремится общаться с ними. К специфическим чертам, характерным для РДА (раннего детского аутизма ) относится и своеобразие эмоционального развития ребенка : прежде всего это повышенная чувствительность к сенсорным раздражителям, непереносимость бытовых шумов обычной интенсивности, неприятие очень ярких игрушек и т. п. Взрослому человеку практически не удается включиться в действия, поглощающие ребенка (шуршание пакетом, листание книги, игра с пальчиками, наблюдение за движением тени, созерцание орнамента обоев и др). Чем больше ребенок захвачен своими действиями, тем сильнее он будет противостоять попыткам взрослого вмешаться в его занятие. Отличительным признаком аутизма является избегание глазного контакта, который либо совсем невозможен, либо очень непродолжителен. Педагог может заметить трудности произвольной организации (сложности произвольного сосредоточения, привлечения внимания, ориентации на эмоциональную оценку взрослого) у ребенка с РДА, особенно в 2,5 – 3 года. Это может проявляться в следующих, наиболее характерных, тенденциях : 1) отсутствие, либо непостоянность отклика малыша на обращение, на собственное имя; 2) отсутствие прослеживания взглядом направления взгляда взрослого, игнорирование его указательного жеста и слова; 3) невыраженность (отсутствие) подражания, а иногда – очень длительная задержка в его формировании; 4) слишком большая зависимость ребенка от влияния окружающего психического поля. К трем годам становятся все более заметными не только своеобразие и отставание в развитии речи, моторики, отсутствие внимания к близким, интереса к другим детям, избегание контакта с ними, трудности произвольного сосредоточения ребенка, но и особенности его поведения, которые могут превратиться в серьезные проблемы. Все чаще отмечаются проявления агрессии, самоагрессии, негативизм, страхи, непонятные влечения; усиливается выраженная стереотипность поведения. Если у ребенка наблюдаются даже некоторые специфические черты аутизма , его необходимо направить на консультацию к врачу психоневрологу или детскому психиатру , предварительно, как можно более корректно, объяснив родителям симптомы настораживающие педагога. Любому аутичному ребенку , даже с минимальными проявлениями аутистического синдрома , необходима индивидуальная помощь специалиста дошкольного учреждения (психолог, логопед, дефектолог) .

1. Эмоциональный комментарий всего, что происходит в течение дня. Используйте при этом обычные слова, движения и действия, оставайтесь естественны. Это поможет ребенку осмыслить происходящее, чувствовать себя комфортно в рамках повседневной жизни.

2. Воспитание самостоятельности требует специальной работы по запоминанию последовательности событий, которые происходят на протяжении дня, а также порядка действий в той или иной ситуации. В этом может помочь самодельная книжка – раскладушка, сделанная из картинок, нарисованных вместе с ребенком и отражающая основные режимные моменты (просыпание, умывание, одевание, завтрак, прогулка, отдых и др. Все картинки обязательно подписываются печатными буквами. В качестве расписания можно использовать фотографии ребенка за разными занятиями.

Проблемы поведения и возможности их разрешения.

Основные поведенческие проблемы аутичных детей- страхи , агрессия, самоагрессия, влечения, непреодолимая стереотипность и др.

Страх – проявляется в напряженной моторике, застывшей мимике лица, крике, в негативизме, физической самоагрессии. При возникновении страха нельзя пытаться разъяснять, чего ребенок испугался, говорить : «Не бойся!» , лучше предложить простой комментарий происходящего, подчеркнуть незначительность пугающего объекта. Самоагрессия – выражается в импульсивном кусании собственной руки, усилении стереотипных реакций. Причиной может быть повышенная активность взрослого в общении, изменение привычной обстановки, смена педагога. Практика показала, что самый хороший способ следующий : взрослый начинает сопереживать ребенку в унисон с ним, подбирая подходящие слова по ситуации. Агрессия по отношению к окружающим объектам и людям – это стремление дергать за волосы, раздирать руку, вдавливаться в плечо взрослого. При появлении таких реакций мы используем следующий прием : нужно крепко обнять ребенка или, прижимая к себе, покачать. Нужно как можно больше тактильного контакта.

Волкова Елена Владимировна
Статья «Дети с ранним детским аутизмом в детском саду»

Ребенок с синдромом раннего детского аутизма (РДА)

в дошкольном образовательном учреждении.

Встретить такого ребенка может каждый человек, который постоянно имеет дело с детьми. Детский аутизм проявляется в очень разных формах, при различных уровнях интеллектуального и речевого развития, поэтому ребенка с аутизмом можно обнаружить и в специальном, и в обычном детском саду , во вспомогательной школе и в престижном лицее. В данной статье мне хочется представить практические рекомендации из опыта работы с аутичным ребенком . В первую очередь очень важна информированность общества о проблемах детского аутизма .

Наиболее яркие внешние проявления синдрома :

- аутизм как таковой , т. е. предельное, одиночество ребенка, снижение способности к установлению эмоционального контакта, коммуникации и социальному развитию. Характерны трудности установления глазного контакта, взаимодействия взглядом, мимикой, жестом, интонацией. Трудности контакта, установления эмоциональных связей проявляются даже в отношениях с близкими, но в наибольшей мере аутизм нарушает развитие отношений со сверстниками;

Стереотипность в поведении, связанная с напряженным стремлением сохранить постоянные, привычные условия жизни; сопротивление малейшим изменениям в обстановке, порядке жизни, страх перед ними; поглощенность однообразными действиями – моторными и речевыми : раскачивание, потряхивание и взмахивание руками, прыжки, повторение одних и тех же звуков, слов, фраз; пристрастие к одним и тем же предметам, одним и тем же манипуляциям с ними : трясению, постукиванию, разрыванию, верчению;

Особая характерная задержка и нарушение развития речи, прежде всего – ее коммуникативной функции. Почти в половине случаев это проявляется как мутизм (отсутствие целенаправленного использования речи для коммуникации, при котором сохраняется возможность случайного произнесения отдельных слов и фраз). Характерны эхолалии (немедленные или задержанные повторения услышанных слов или фраз) . Он не задает вопросов сам и может не отвечать на обращения к нему, т. е. избегает речевого взаимодействия как такового. Ребенок практически не использует мимику и жесты.

В последнее время все чаще подчеркивается, что вокруг этого «чистого» клинического синдрома группируются множественные случаи сходных нарушений в развитии коммуникации и социальной адаптации. Даже если у ребенка выявляются лишь некоторые характерные черты аутизма коррекционный подход будет аналогичным для аутизма и аутистичноподобного синдрома . Дети с аутистичноподобным синдромом и с аутизмом , как таковым, встречаются и в белгородском крае, такой случай не единичный.

Первые симптомы неблагополучия.

Так как аутичного ребенка можно выявить даже в массовой группе детского сада , на мой взгляд, педагогу необходимо иметь основные представления о психологических проявлениях неблагополучного развития. Ребенок недостаточно реагирует на обращения, трудно включается во взаимодействие, не подражает, его нелегко отвлечь от поглощающих его, не всегда понятных окружающим, занятий, переключить на другую деятельность. Он все больше начинает отличаться от своих сверстников, не стремится общаться с ними. К специфическим чертам, характерным для РДА ( раннего детского аутизма ) относится и своеобразие эмоционального развития ребенка : прежде всего это повышенная чувствительность к сенсорным раздражителям, непереносимость бытовых шумов обычной интенсивности, неприятие очень ярких игрушек и т. п. Взрослому человеку практически не удается включиться в действия, поглощающие ребенка (шуршание пакетом, листание книги, игра с пальчиками, наблюдение за движением тени, созерцание орнамента обоев и др). Чем больше ребенок захвачен своими действиями, тем сильнее он будет противостоять попыткам взрослого вмешаться в его занятие. Отличительным признаком аутизма является избегание глазного контакта, который либо совсем невозможен, либо очень непродолжителен. Педагог может заметить трудности произвольной организации (сложности произвольного сосредоточения, привлечения внимания, ориентации на эмоциональную оценку взрослого) у ребенка с РДА, особенно в 2,5 – 3 года. Это может проявляться в следующих, наиболее характерных, тенденциях : 1) отсутствие, либо непостоянность отклика малыша на обращение, на собственное имя; 2) отсутствие прослеживания взглядом направления взгляда взрослого, игнорирование его указательного жеста и слова; 3) невыраженность (отсутствие) подражания, а иногда – очень длительная задержка в его формировании; 4) слишком большая зависимость ребенка от влияния окружающего психического поля. К трем годам становятся все более заметными не только своеобразие и отставание в развитии речи, моторики, отсутствие внимания к близким, интереса к другим детям, избегание контакта с ними, трудности произвольного сосредоточения ребенка, но и особенности его поведения, которые могут превратиться в серьезные проблемы. Все чаще отмечаются проявления агрессии, самоагрессии, негативизм, страхи, непонятные влечения; усиливается выраженная стереотипность поведения. Если у ребенка наблюдаются даже некоторые специфические черты аутизма , его необходимо направить на консультацию к врачу психоневрологу или детскому психиатру , предварительно, как можно более корректно, объяснив родителям симптомы настораживающие педагога. Любому аутичному ребенку , даже с минимальными проявлениями аутистического синдрома , необходима индивидуальная помощь специалиста дошкольного учреждения (психолог, логопед, дефектолог) .

1. Эмоциональный комментарий всего, что происходит в течение дня. Используйте при этом обычные слова, движения и действия, оставайтесь естественны. Это поможет ребенку осмыслить происходящее, чувствовать себя комфортно в рамках повседневной жизни.

2. Воспитание самостоятельности требует специальной работы по запоминанию последовательности событий, которые происходят на протяжении дня, а также порядка действий в той или иной ситуации. В этом может помочь самодельная книжка – раскладушка, сделанная из картинок, нарисованных вместе с ребенком и отражающая основные режимные моменты (просыпание, умывание, одевание, завтрак, прогулка, отдых и др. Все картинки обязательно подписываются печатными буквами. В качестве расписания можно использовать фотографии ребенка за разными занятиями.

Проблемы поведения и возможности их разрешения.

Основные поведенческие проблемы аутичных детей- страхи , агрессия, самоагрессия, влечения, непреодолимая стереотипность и др.

Страх – проявляется в напряженной моторике, застывшей мимике лица, крике, в негативизме, физической самоагрессии. При возникновении страха нельзя пытаться разъяснять, чего ребенок испугался, говорить : «Не бойся!» , лучше предложить простой комментарий происходящего, подчеркнуть незначительность пугающего объекта. Самоагрессия – выражается в импульсивном кусании собственной руки, усилении стереотипных реакций. Причиной может быть повышенная активность взрослого в общении, изменение привычной обстановки, смена педагога. Практика показала, что самый хороший способ следующий : взрослый начинает сопереживать ребенку в унисон с ним, подбирая подходящие слова по ситуации. Агрессия по отношению к окружающим объектам и людям – это стремление дергать за волосы, раздирать руку, вдавливаться в плечо взрослого. При появлении таких реакций мы используем следующий прием : нужно крепко обнять ребенка или, прижимая к себе, покачать. Нужно как можно больше тактильного контакта.

Меня очень часто просят рассказать о своем детстве и о том, каково это, быть аутичным ребенком в детском саду?
Многие родители расценивают то, что их аутичный ребенок может посещать детский сад как какое-то достижение, как повод для гордости, как что-то, за что стоит бороться. Ведь если ребенок ходит в садик, где так шумно и столько других деток, значит он такой нормальный! Да? Родители с радостью рассказывают о подобном достижении своим родственникам, коллегам, друзьям и знакомым, в том числе и другим родителям аутичных детей, тем самым подбивая их на то, чтобы они тоже определили свое аутичное чадо в детский сад.
И, не удевительно, если в погоне за тем, чтобы отметить очередное достижение своего ребенка и успокоить себя тем, что ребенок «может быть нормальным» родители определят его в детский сад когда он к этому не готов.

Когда кто-то пишет о том, что хочет отдать своего ребенка в садик мне хочеться заорать ему: «Нет, не делайте этого ни в коем случае!», но я останавливаю себя, понимая что не все садики похожи на мой и не все аутичные дети похожи на меня.
Тем не менее очень важно обратить внимание на то, что «социализация» в детском саду может стать причин серьезных проблем, некоторые из которых могут остаться на всю жизнь.

Итак, что происходит, когда ребенок оказывается в детском саду? Родители уходят, двери закрываются и ребенка отводят в комнату, полную детей. Ребенок оказывается на совершенно незнакомой ему территории, более того — он оказывается в новом, совершенно незнакомом для него мире, где действуют совсем другие правила, чем «снаружи». Вокруг все непредсказуемо, странно и шумно. Если ребенок аутичен, то он не всегда сможет отделить источники шума один от другого. Другие дети, вероятнее всего, его напугают — в свое время мне показалось, что эти дети безумны, я совершенно не понимала их действия и не понимала, что им от меня надо.
Правила не всегда понятные, не всегда ясно что можно, а что нельзя делать, не всегда ясно как следует задать вопрос. От тебя практически ничего не зависит — твоя жизнь находится в руках у воспитателя, который может быть не более предсказумым, чем другие дети.
Если ребенок после подобного стресса не заболевает, если у него не начинается эпилептический припадок или сильный мелтдаун, считается что он может ходить в садик.
При этом психическое состояние ребенка в садике и то, хочет он туда ходить или нет чаще всего не учитывается. Я постоянно слышу истории об обычных нейротипичных детях, которые умоляли своих родителей не отправлять их в детский сад, когда они были маленькими, но родители не обращали внимание на их просьбы, даже если финансовые возможности и другие ресурсы могли бы позволить им не отправлять ребенка в детский сад. Большинство взрослых людей, которые рассказывают мне о том, как им не хотелось ходить в детстве в детский сад вспоминают об этом с улыбкой, как о чем-то довольно безобидном и не имеющем значения, иногда даже веселом. Они полностью переходят на сторону своих родителей, и зачастую считают, что те поступали правильно, потому что они «учили их терпению», «показали, что не всегда все бывает так, как хочется» и «помогли им понять что значит находиться в коллективе».

Мое прибывание в садике не было обязательным. Я ходила в садик всего два года, те два года, которые предшествовали школе. Первый год я очень много болела, второй год болела чуть меньше, но тоже довольно часто садик пропускала. Обычно меня забирали из садика после обеда или после тихого часа — забирали бабушка с дедушкой, у которых на самом деле была возможность следить за мной весь день. А если это их так утомляло бы, что случилось бы, если бы я несколько часов побыла одна? Думаю, мои родители прекрасно понимали что ничего страшного бы не случилось! Точно так же, как они водили меня по утрам в садик, они могли бы водить меня к тем самым бабушке и дедушке, которые жили неподалеку от садика. Там бы я могла высыпаться — потому что если я встаю рано утром, как в детстве, так и сейчас, я всегда чувствую себя сонной, во сколько бы я ни ложилась спать. Или листала бы книжки. Или играла бы. Или слушала бы советские песни, которые мне тогда нравились. Я прекрасно могла бы проводить время до обеда одной! Более того, мне нравилось проводить время одной!
Но родители решили меня социализировать. В этом была настоящая причина, в этом, а не в том, что им было не с кем меня оставить. Они решили, что если я буду ходить в садик, мне будет легче «привыкнуть к коллективу» в школе. Когда я это поняла и когда кто-то из взрослых (не помню, кто именно) это подтвердил мне показалось, что меня просто внаглую использовали. Если бы я родилась мальчиком и родители сделали бы мне операцию по смене пола, или если бы я была приемной дочерью и они бы это от меня скрывали, или если бы они скрывали что у меня есть брат или сестра… Думаю тогда бы это возмущало бы меня намного меньше! Они решили за меня, как мне будет лучше, хотя я самого начала знала что ничего, ничего хорошего от садика ждать не придется, с самого первого дня! И они не говорили мне всей правды. Разве это не похоже на типичную ситуацию из антиутопии, когда человек у власти якобы «ради блага большинства» навязывает им определенный образ жизни, дает не полную информацию, скрывает часть правды? Почему подобное отношение к взрослым людям считается ужасным, а к детям нормальным?
Из-за садика у меня появилось множество серьезных психологических проблем, которые негативно отразились и на моей социализации, и на моей дальнейшей жизни. Мне уже двадцать лет, но я до сих пор считаю свое пребывание в садике серьезной ошибкой.
Вот история того, как мой опыт в детском саду повлиял на мою социализацию — которая фактически была целью моего там пребывания.

 Если что-то и могло сильно усугубить мои проблемы с общением, то только детский сад.
До детского сада я была общительным ребенком.
Насколько вообще может быть общительным аутичный ребенок, который совершенно не понимает эмоции и поведение других людей, с трудом различает и запоминает лица тех, кого не видит каждый день, и воспринимает людей только как слушателей или источник информации. Мне нравилось рассказывать про виды динозавров и про баюк — существ из параллельного мира, которых я выдумала, нравилось рассказывать наизусть фрагменты из мультиков. Я не умела нормально пересказывать и рассказывать то, о чем я фантазировала — мои рассказы были обрывочными историями, но мне нравилось говорить про свои интересы. Я не знала, скучно другим людям или нет, да в принципе это и не было мне важно — скорее всего если бы я задумалась об этом, то не поверила бы что кому-то действительно может быть неинтересно то, что интересно мне.
Мне нравилось, когда другие люди говорили на интересующие меня темы или рассказывали что-то необычное, о чем они не читали мне в детских книгах. Например, когда отец говорил про оптику, зеркальные отражения, черные дыры и параллельные миры. Или когда дедушка рассказывал всякие истории про российских царей и советских разведчиков. И когда все взрослые — не важно кто — рассказывали мне о своем детстве.
Я не понимала людей, не знала чем «расстроен» отличается от «рассержен», как по голосу или по лицу понять о чем думает человек, не знала как сделать так, чтобы люди реагировали на мои слова так, как мне хочется, и даже не думала об этом. Но я не имела ничего против людей. Я хотела общаться в том смысле, в котором я понимала общение. Особенно со взрослыми, потому что дети пугали меня даже на детской площадке — они говорили мне странные вещи, иногда приглашали в игру, смысл которой я не понимала и требовали чтобы я для этой игры выполняла какие-то «бессмысленные действия». Еще я не знала, как мне подойти к ним, когда бабушка на этом настаивала. И вообще зачем мне к ним идти — когда меня спрашивали, почему я ни с кем не общаюсь в школе раннего развития, я не понимала почему я должна это делать. Дети странные, и дети не рассказывали ничего интересного.
Но они пугали меня не сильно.

Когда я пришла в садик, мне казалось, что меня засунули в тюрьму или в сумашедший дом. Дети орали, бегали, выполняли какие-то хаотичные действия и постоянно что-то от меня хотели. С ними было не просто невозможно общаться — за ними было невозможно уследить. Родители и бабушки с дедушкой хотели, чтобы я общалась с детьми в садике. Но мне было сложно сосредоточиться даже на том, о чем они говорят, потому что вокруг было слишком много шума. Из-за шума я почти не понимала, о чем они говорят, а если и понимала, то не могла понять как и что надо говорить. Мне не пришло бы в голову общаться с такими безумными детьми, если бы на этом не настаивала моя семья. Несколько раз я пыталась подойти к ним чтобы «поиграть», но они даже не обращали на меня внимания. Я была этому даже рада.

В садике мне хотелось только одного — чтобы меня все оставили в покое. Я кружилась, расставив руки, в дальнем конце комнаты, или просто бродила в соседней комнате, бегала, вертела головой, повторяла понравившиеся фразы, трясла руками на ходу или прижимала к себе какую-нибудь игрушку, которую я приносила из дома — мне хотелось, чтобы рядом со мной была частичка знакомого для меня места, частичка моего дома. Я еще не знала что такое стимминг, но по сути мое постоянное брождение по комнате, переходящее в бег, вдали от всех, было стиммингом. Это помогало мне не обращать внимание на шум, успокоиться и думать о чем-то своем. Я и сейчас так делаю, когда мне плохо, или когда я сосредоточенно о чем-то думаю, когда мне надо отвлечься, когда я рада или когда я что-то планирую.
Когда я бродила по комнате, или бегала, или кружилась, мне было более-менее нормально. Намного хуже, чем дома, но это было сносно. Иногда мне даже удавалось начать фантазировать — в то время я фактически жила в мире, который выдумала. Иногда я повторяла какие-то понравившиеся мне слова, иногда молчала. Но я никого не трогала. И не хотела чтобы трогали меня.
Но другие дети зачем-то лезли ко мне, пытались отобрать мою игрушку и швыряли ее, перекидывая друг другу как мяч — так, что я не могла понять, что они могут с ней сделать. Если бы они меня избивали, это было бы намного лучше. То, что они забирали у меня единственную привычную и мою вещь в этом хаотичном и чужом для меня месте казалось мне чем-то очень ужасным, настолько, что даже сейчас я не знаю, как это описать. Они трогали меня — иногда слегка, иногда толкали, но это вседа были очень мерзкие ощущения. Они говорили всякие абсурдные и глупые фразы — это были обычные детские дразнилки, но тогда для меня они звучали так, как если бы сейчас на улице я увидела бы взрослых людей, которые орут, показывая друг на друга, что видят зеленых пришельцев и красных собак. Дети в садике меня жутко пугали. Я не понимала, как они мыслят и как общаются друг с другом. Они были инопланетянами, и довольно опасными. Пока они рядом, я не чувствовала себя в безопасности. Мне казалось, что от них можно ожидать все что угодно. Если бы они вдруг накинулись бы на меня и покусали бы, я бы ничуточки не удивилась. Или если бы они вдруг стали бы ползать на четвереньках и лизать пол. Я не могла понять, какие из их слов стоит воспринимать всерьез, а какие нет — все эти слова казались мне нескончаемой чередой пугающего бреда. Угрозы я воспринимала всерьез — например я поверила одному маленькому мальчику, который сказал что убьет меня и мою мать если я кому-то повторю его слова. Мне казалось, что некоторые из детей вполне могли бы убить или покалечить меня но не делают это только из-за страха перед воспитателями. И я не решалась давать им сдачи, когда они ко мне лезут — несмотря на то, что это советовали мне и воспитатели, и родители. Потому что я была уверена, что они могут меня покалечить, и мне было настолько страшно, что я не могла дать сдачи.

Отвечать словами я тоже не могла. Для своего возраста я была довольно развитым ребенком, но в экстренной ситуации я не могла сформулировать даже очень короткий ответ. Более того, я не могла понять, что можно ответить этим существам.
Часто я пыталась рассказать отцу о том, что происходит в садике — мне удавалось пересказывать отдельные момементы, те, которые меня больше всего пугали — и он говорил мне, что отвечать в таких ситуациях. Но проблема была в том, что таких ситутаций больше не было. Каждый случай был уникален, а ответ был только один, тот, который отец дал мне для конкретного случая — эти ответы зачастую были не менее странные чем те, что говорят дети — например мне советовали назвать одного мальчика Стаса «дырявым тазом», это было абсурдно, даже смешно, и я не понимала как это может подействовать, но отец разбирался в людях лучше меня и я действительно верила, что это поможет.
Некоторые аутичные люди рассказывают, что в детстве им казалось, что все остальные люди действуют «от балды», спонтанно, что в их действиях нет и не должно быть логической последовательности. У меня было иначе. Не помню, когда я впервые сравнила себя и других людей, сама я дошла до этого или просто поверила кому-то другому, кто это говорил, но я рассуждала так: «я — человек, и те люди вокруг меня — они тоже люди. я действую, основываясь на логике, а значит и в их действиях есть логическая взаимосвязь». Я думала это не словами, потому что тогда я вообще ничего не думала словами, только зрительными образами. И рассуждала я так задолго до садика — мне кажется, что я думала так всегда потому что я не могу вспомнить момента, когда я начала так думать. Но если логика родителей, бабушек, деда, дяди и других взрослых была мне просто непонятна — они были для меня как иностранцы из страны с другим менталитетом и я думала что смогу понять их со временем, то у детей из детского сада, да и вообще у большинства детей, не было логики. Так мне казалось. Вот они дейтсвительно действовали «от балды», потому что их действия были совершенно непонятны, они не давали им никаких объяснений, даже самых странных, вытворяли какие-то пугающие вещи, говорили фразы, которые звучали как набор слов. Маленькие дети, двухлетки, к которым я сбегала во время прогулки, были более спокойными и понятными. Старшие дети — мои ровесники, не казались мне людьми. Мне казалось, что есть такой период в жизни человека когда он уже не малыш, но еще и не взрослый и действует спонтанно, и мне казалось что я, из-за того что я более развитая, просто переросла этот период. О том, что дети ведут себя так странно, потому что они «еще маленькие»я слышала от родственников. Как и о том, что я «очень развитая девочка». Это было единственное логическое объяснение, и поэтому я ему верила. Именно поэтому абсурдные советы родителей о том, что на абсурдную фразу детей надо отвечать другой абсурдной фразой не казались мне еще большим абсурдом.
Я думала что мои родители понимают язык этих странных существ, которые по загадочной причине считаются одного со мной вида.
Этих существ — моих «товарищей» по группе — я считала скорее машинами, чем людьми. Очень сложными, плохо работающими машинами, которыми надо сказать определенную фразу, которая сама по себе не имеет смысла, чтобы они «сработали» определенным образом. Как бывает в компьютерных играх, в которые я играла в более позднем возрасте. Чтобы другой персонаж сделал то, что я хочу, я должна совершить какое-то бессмысленное действие — например не просто пройти мимо, а перепрыгнуть через его голову и пойти мимо. «Стас — дырявый таз» было подобным бессмысленным действием, после которого Стас должен был, по словам моего отца, от меня отстать.
Вот только фразу, на которую я должна была ответить «Стас — дырявый таз», Стас больше не повторял. А что говорить на его новые абсурдные фразы я не знала, потому что не понимала как Стас работает и действительно ли «дырявый таз» — это универсальная реакция на любые его слова, которые я не понимаю.
И снова я шла к отцу, или к бабушке, или к маме, пыталась продумать все возможные варианты того, что Стас — или какой-то другой ребенок, о котором я вспоминала дома — мог сделать или сказать мне, вспоминала все что он делал и говорил до этого. Особенно часто я так делала в последний год своего пребывания в садике, когда мне было легче запомнить и рассказать фразы. Родственники придумывали ответы — на каждую мою фразу. А я все придумывала новые и новые варианты развития событий, но никогда не могла предусмотреть все.

Мои родственники начинали кричать на меня, говорить не так, как они говорят обычно (сейчас бы я сказала, что они сердились и что моя предусмотрительность им надоедала). Они говорили, что я упиваюсь подобными разговорами, что мне нравится мусолить эти темы и что я не могу за себя постоять.
А я действительно не могла за себя постоять, хоть и очень хотела. Давайте рассуждать логично — когда вам действительно плохо, разве бы вы не сделали все возможное, чтобы улучшить ситуацию?
Проблема была не только в том, что я не знала как отвечать. Даже когда у меня были готовые ответы я вскоре поняла, что не могу отвечать. В буквальном, физическом смысле этого слова. Я открывала рот и не могла ничего сказать или говорила что-то очень короткое. В таких ситуациях сердце билось очень быстро, руки становились потными и мне хотелось бежать куда подальше. Но обычно я никуда не бежала, потому что от этого стало бы еще страшнее.
После садика я практически не могла разговаривать со сверстниками. Это продлилось до седьмого класса школы и стало причиной множества проблем в дальнейшем.

Итак, меня отдали в детский сад ради социализации. Какие же результаты эта «социализация» принесла?

1) До детского сада я не имела ничего против общения со сверстниками, хоть и не стремилась к нему. По сути, в школе раннего развития например, сверстники были мне безразличны. После детского сада мне хотелось держаться подальше от всех детей, близких мне по возрасту. Я стала воспринимать их как опасность.

2) До детского сада я была уверена, что у любого человеческого действия есть прична, которую я просто не могу понять. После детского сада я думала, что большинство моих сверстников действуют «от балды» или следуя какой-то «недопричине».

3) До детского сада я верила взрослым, которые говорили что с любым человеком можно договориться, хоть и понятия не имела, как этого добиться. В детском саду я стала воспринимать взаимодействие с людьми примерно как взаимодействие с техникой — нажатие определенной кнопки вызывает определенную реакцию, потому что установлена определенная программа. Практически я стала воспринимать людей как машины. После определенной абсурдной фразы надо сказать определенную абсурдную фразу и после этого последует желанная реакция — от меня отстанут — вот мое восприятие общения на тот момент.

4) Детский сад убедил меня в том, что я не способна общаться и очень сильно понизил мою самооценку. Я практически не могла говорить из-за полной потери ощущения безопасности, и когда мои родители рассказывали мне, как отвечали своим обидчикам в свое время, я чувствовала себя неполноценной. Мне казалось, что я всегда все порчу и у меня никогда ничего не получается, потому что из-за сенсорных перегрузок и проблем с мелкой моторикой я не могла нормально выполнять задания, которые нам давали в детском саду. Я жутко боялась сделать что-то не так или сказать что-то не то, от чего мои проблемы с речью только усиливались и мне вообще было сложно что-либо делать. У меня возникло устойчивое убеждение того, что я всегда все порчу и сама виновата в издевательствах надо мной, потому что мне очень часто говорили что я сама спровоцировала своих обидчиков тем-то и тем-то или просто тем, что не давала сдачи — фактически я чувствовала себя виноватой в издевательствах надо мной. При этом я не понимала что именно я сделала не так.

5) У меня возникли проблемы с речью и усилились проблемы с формулированием своих мыслей устно. Настолько, что очень часто я открывала рот и не могла произнести ни слова, и со временем эта проблема только прогрессировала. Я не смогла избавиться от нее до 14 лет, и из-за нее я подвергалась травле в школе, она мешала моей учебе и из-за нее я практически не могла не только общаться со сверстниками, а даже отвечать обидчикам и оставалась беззащитной.

Справедливости ради надо заметить, что я помню три случая, когда я действительно играла с другими детьми. Я играла с дочкой нашей нянечки, которая была года на три меня старше и уже училась в школе — мы играли в тихой комнате, и игра заключалась в том что мы — точнее она — придумывала всякие истории с куклами и говорила мне что надо говорить. С ней я играла несколько раз, но так как игры были одинаковые и это был один и тот же человек считаю это за один случай. Этот случай еще раз показал мне, что общаться с теми кто значительно старше меня — а когда тебе пять, три года -значительная разница — гораздо лучше чем со сверстниками.

Во второй раз я играла с одной девочкой, которую знала с двух лет. Это тоже было в последней группе детского сада. Игру придумала она. Даже не знаю, с чего это она решила со мной поиграть — обычно она общалась с другими девочками, которые смотрели те же мультфильмы, что и она.
Мы разложили заколки и личные вещи всех детей, которые они оставили в спальне, по их кроватям и стали «воспитательницами».
— Ты должна проверять кто спит а кто нет, — сказала она. — Если спит — говори что он молодец, если нет, бей плетью.
Она «била» всех, кто ей не нравился. Я же про всех говорила, что они спят. Не могу сказать, что игра была мне интересна — мне сама ее идея казалась странной и скучноватой, но я гордилась собой потому что все взрослые доставали меня тем, что я не умею общаться и не играю с детьми, а тут я действительно играла с одногрупницей.

И, наконец, была еще одна девочка, вместе с которой мы бегали кругами по комнате и орали песню из детской передачи «карусель». Вот эта игра мне не могла надоесть — в нее можно было играть даже в шумной общей комнате. Я делала то же, что и всегда — бегала по комнате кругами, только теперь со мной была еще одна девочка.
Иногда она что-то спрашивала у меня и я отвечала — когда могла услышать. Иногда приходилось переспрашивать, прежде чем ответить. Не помню, как ее звали, но мне нравилось с ней играть… точнее бегать. Мы дружили несколько дней.
Я наконец-то могла ответить бабушке, что у меня есть друг и бабушка переставала меня донимать тем, что мне надо завести друзей.
Но закончилось все тем, что я случайно разбила матрешку и эта девочка перестала со мной общаться потому что я «балованная». Весь день после этого я была очень сильно напугана. Я решила, что я в очередной раз «сделала что-то не так» и если я хочу чтобы со мной дружили надо все делать идиально, даже если я не знаю, что эта идиальность из себя представляет. Так что, возможно, не стоит даже пытаться. История с матрешкой так же напомнила мне, что людям доверять нельзя, они нелогичны и непредсказуемы, они могут трактовать твои действия как угодно и от них можно ожидать все что угодно.

Родители отправили меня в детский сад ради социализации. Как вы думаете, они добились того чего хотели?

(На фото очень маленькая я — одно из немногих фото на котором дедушке удалось сфотографировать меня так будто бы я смотрю в камеру. Фото сделано за год до поступления в детский сад, в России в Ивановской области. В том возрасте мне нравилось рассказывать заученные истории про динозавров, куски из мультфильма про Тарзана и из бабушкиных сериалов и обрывки моих собственных историй про параллельные миры. Я рассказывала эти истории взрослым, потому что дети меня немного пугали. После «социализации» в детском саду страх перед сверстниками сделал фактически невозможным любое взаимодействие с ними. Тем летом я просто не понимала как с ними общаться и не понимала что общение может быть другим кроме бесконечных монологов с моей стороны. Следующим летом я уже боялась говорить с ними и редко произносила вслух даже то, что мне удавалось сформулировать словами)

Светлана Кудаева
Стоит ли детям аутистам посещать детский сад?

Тема : Стоит ли детям аутистам посещать детский сад ?

1 Понятие о синдроме раннего детского аутизма и аутистических чертах личности

Что такое аутизм ? Чем он страшен?

В последнее время в детских садах стало появляться всё больше и больше детей аутистов ,не все люди понимают, кто такие аутисты , имеют о них размытые представления. Родители спорят, стоит ли таким детям посещать детский сад ,. Давайте попробуем разобраться, что такое ранний детский аутизм , чем он опасен и лечится ли он и стоит ли этим детям посещать детский сад ?

Что же такое Аутизм ? Аутизм (от греческого – сам) – крайняя форма нарушения контактов, уход от реальности в собственный мир ощущений и переживаний.

Да, эти дети отличаются от других детей. Их взгляд "погружен в себя", речь монотонна или вовсе отсутствует, движения стереотипны. Сравнивать их не стоит с обычными детьми , они не хуже и не лучше, они особые дети, они другие…

Когда ребёнок- аутист ещё совсем маленький, некоторые родители начинают понимать, что с их ребёнком что-то не так, ребёнок безразличен к внешнему миру,он не устанавливает зрительный контакт, его взгляд направлен сквозь человека, он недостаточно привязан к родителям, безразличен к ним. Другие родители пытаются отогнать от себя эти мысли, успокаивают себя, что с их ребёнком всё в порядке, боятся идти к докторам. К сожалению, многие стараются не обращать на это внимания, да и врачи, не всегда вовремя диагностируют этот синдром.

И вот ребёнок подрастает, начинает посещать детский сад . Он отвлечен от всего, его не интересует чем заняты обычные дети, неинтересны игры, в которые они играют. Воспитателю сложно привлечь его внимание к игре и другим видам деятельности, особенно если это означает общение с миром. Ребенок остаётся равнодушным, не улыбается в ответ на улыбку взрослого. Его движения однообразны, в игре проявляется стереотипность, он повторяет одни и те же движения (пересыпает песок из руки в руку, подбрасывает игрушки, вертит куклу) . Игрушками он пользуется не по назначению. Дети аутисты любят играть с песком и сыпучим материалом,но игры заключаются не в строении куличей из песка, а пересыпании его.

В 3-4 года ребенок не играет с другими детьми, о себе обычно говорит во втором или в третьем лице,иногда его фразы вычурные и не соответствуют возрасту или речь его вовсе отсутствует

Движения аутичных детей угловатые , несоразмерные по амплитуде. Зачастую сложные движения он выполняет успешнее лёгких. У аутичных детей рано появляются страхи, ребенок боится определенных предметов и явлений (шум,электроприборы, мягкие игрушки, собаки, машины) перечень разнообразен. Страхи различны по своей природе,в одном случае причиной страха может быть звук, в другом световые воздействия. Реакция на страхи разнообразна (крик, плачь, ребёнок прячется, падает и лежит на полу.) Ребенку больше нравится быть одному. Он не проявляет беспокойство, если остается один без мамы или воспитателя.

2 Причины аутизма

Диагноз таким детям обычно ставится после двух лет. И тогда родители начинают задавать себе вопрос, почему это случилось именно с их ребёнком, пытаются найти ответ на вопрос можно ли было этого избежать?

Причина аутизма неизвестна , в большинстве случаев это наследственный фактор, нарушение развития мозга, хромосомные аномалии, однако при рождении все эти дети признаются нормальными.

3 Стоит или не стоит посещать детский сад ?

Теперь зададим вопрос и попробуем на него ответить, стоит ли таким детям посещать детские сады ? Ведь иногда создаётся впечатление, что им никто не нужен, им замечательно и комфортно находиться в одиночестве и общество им не нужно, они не нуждаются в посещении детских садов .

Это ошибочное мнение, на самом деле, это не совсем так, эти дети нуждаются в общении и обществе, они хотят, чтобы их поняли, но все знают, как правильно это сделать без вреда для ребёнка. Задача родителей и конечно же воспитателя, с которым он проводит почти весь день, помочь найти контакт с миром. А как же это сделать? Как добиться этого?

Существует много упражнений для коррекции поведения аутичных детей , но для того чтобы был результат их нужно регулярно выполнять, они должны быть частью жизни этих детей и их родителей. Нужно упорно работать и помнить, что аутичные дети , это медленные дети, не стоит их торопить и ждать результата в первые дни занятий. На это уходят месяцы, а порой даже годы и только упорные родители совместно с воспитателем могут добиться нужного результата.

- ребенокаутист ,как и другие нормальные дети индивидуален и это нужно учитывать при занятиях с ним, нужно учитывать специфические реакции ребенка, и уже на их основе, строить упорное обучение. Существуют случаи, когда дети аутисты , вырастая, работают по профессии. Ребёнок, который любит математику, увлечён цифрами, в будущем при упорной работе может стать бухгалтером.

Ребёнок аутист привязан к режиму и он болезненно реагируют на любые действия, выходящие за рамки обычных, поэтому нужно придерживаться постоянства, привычного для ребёнка;

Занятия должны проходить каждый день, конечно это трудно, но только это может дать положительный результат. Начинать нужно с малого, например, несколько минут в день и доводить постепенно до нескольких часов, естественно с перерывами;

Необходимо учить ребенка элементарным правилам безопасности. Эти дети имеют различные фобии и не могут замечать реальных угроз и опасностей : переходить улицу в положенном месте, не трогать горячие предметы руками, не совать в рот мелкие предметы и т. д. Если ребёнок будет знать слово «Стоп» , это убережёт его от некоторых видов опасностей.

Необходимо ограничивать этих детей от просмотра передач, мультиков и вообще необходимо ограничивать их в этом;

Ребёнку аутисту необходимо общество других детей. Он обязательно должен посещать детский сад , пусть не весь день, а хотя бы несколько часов ему будет достаточно.

Ребёнка следует отвлекать от стереотипных, хаотичных движений, как это сделать? С помощью танцев, упражнений, прыжков на месте;

Нужно как можно больше общаться с ребёнком, пусть он не будет отвечать, но он же будет слушать и запоминать, следует помнить что он нуждается в общении, даже больше, чем обычные дети;

Необходимо сделать ребёнку место, где он мог бы уединиться и побыть наедине со своими мыслями, где ему никто не сможет помешать;

Дети аутисты могут быть немотивированно агрессивными по отношению к людям и животным, поэтому следует, прежде чем завести домашнее животное, можно подарить ребёнку мягкую игрушку;

Нужно найти хорошего врача – психиатра для ребёнка. И желательно, чтобы он посещал одного специалиста , который будет знать особенности ребёнка, динамику его развития и благодаря этому сможет подобрать более точную терапию;

Отличный результат дает посещение с детьми различных центров для детей с аутизмом . Там можно получить информацию о методиках лечения и коррекции поведения.

Коррекционные методики, которые могут использовать родители и воспитатель :

В коррекции аутизма очень важна роль семьи. Родители должны быть заинтересованы в преемственности помощи своим детям и начинать нужно с дошкольного возраста, заканчивая достойным качеством жизни.

1. Нужно развивать у ребёнка тактильное восприятие, сделать это можно с помощью небольшой коробки, заполненной крупой, в которой будут спрятаны небольшие камушки или большие пуговички для начала их должно быть немного, постепенно количество их можно увеличить. Ребёнок должен их найти и извлечь. Коробку с крупой можно поменять на миску с водой, на дно которой можно положить монетки.

2. Детям с аутизмом нужно предлагать игры с водой, поскольку в большинстве случаев они обычно боятся воды. Занятия нужно начинать постепенно. Для начала можно немного намочить песок, постепенно песок должен становится, более влажным и на нем можно будет рисовать различные фигуры и линии.

3. Упражнение на развитие координации : переливание воды из чашки в чашку,по мере развития чашки нужно менять на более маленькие.

4. Лепка - одна из важнейших коррекционных методик : лепка очень хорошо развивает мелкую моторику и сенсорную чувствительность. Для лепки можно использовать обычный пластилин или массу для моделирования. Ребёнок раскатывает пластилин,лепит, делает шарики.

5. Нанизывание крупных бус на нитку. Постепенно крупные бусы можно заменить на более мелкие.

6. Дети аутисты очень любят складывать пазлы, их можно купить в магазине с крупными частями, а можно сделать их самостоятельно разрезав картинку на несколько частей, количество частей следует со временем увеличивать.

7. Для развития тактильных ощущений хорошо подойдут игры с различным материалом : наждачная бумага, шерсть, шёлк, обыкновенная бумага.

8. Переворачивание предметов, разложенных в ряд вот еще замечательное упражнение на моторику.

9. Пальчиковая гимнастика.

Схема занятий

Начинайте от простых упражнений переходя к более сложным. Для начала давайте упражнения, с которыми ребёнок будет с лёгкостью справляться, постепенно усложняя их. Это поможет ребёнку поверить в себя и свои силы. Занятия должны проходить следующим образом : 5 минут лепка, 5 минут пальчиковые игры, 5 минут танцы, затем перерыв и новый блок занятий.

Помощь детям с ранним детским аутизмом требует терпеливости, изобретательности, систематичности.

Ребёнка-аутиста , нужно принимать таким, какой он есть, он не лучше и не хуже других детей, он просто другой…. Он особенный. Это самое главное правило!

Исходя из всего выше сказанного, ребёнок посещавший детский сад и вовремя получавший психолого- педагогическую помощь позволяют поддержать попытки ребёнка вступить в сложные отношения с миром,картина трудностей ребёнка с аутизмом к школьному возрасту значительно отличается от того получал ли он раннее специальную помощь. Удачи и терпения вам у вас обязательно всё получится, главное верить и трудиться!